13.01.09 Алексей Медвецкий

Не секрет, что смысл белорусской либерализации выражается одним вечным вопросом: «Где взять деньги для казны?»
-----

Каждому белорусу известно, что каталог президентских директив содержит три важных циркуляра: о дисциплине и порядке, о дебюрократизации и об экономии и бережливости. Однако уже многие из нас задним умом догадываются, что ни одна из этих бумаг толком не ухватывает главного идеологического веяния прошедшего 2008 года. Если бы у Администрации президента была возможность принимать документы задним числом, то список директив несомненно пополнился бы новым пунктом.

«О либерализации сфер»

Речь о либерализации – главной мантре ноября-декабря 2008 г. Как подробно объяснил глава государства 25 ноября на совещании с активом Витебской области, в Беларуси необходимо либерализировать все сферы жизни, а именно: раскрепостить человека и сделать экономику более просторной. Попав в государственные кабинеты, столь щедрая формулировка не могла не выйти боком. Уже 9 декабря премьер-министр С. Сидорский требовал от правительства завершить либерализацию и модернизацию белорусской экономики до конца 2008 г.

Не секрет, что смысл белорусской либерализации выражается одним вечным вопросом: «Где взять деньги для казны?» Осенью 2008 г. этот вопрос приобрел особую остроту и теперь задается с поправкой на «непростую ситуацию», «временные затруднения» или «мировой финансовый кризис». Либерализация в смысле создания условий для самостоятельного развития экономики отходит на второй план. Здесь тоже наблюдается известный прогресс, начиная с отмены «золотой акции» и заканчивая той частью правительственного антикризисного плана, которая касается либерализации экономики. Однако, как отмечают эксперты (см. Е. Ракова. Белорусский антикризисный план – III), проект может оказаться очередным набором мер поддержки предприятий и всевозможных льготных программ вроде изданного 24 декабря указа № 703, продлевающего для индивидуальных предпринимателей льготный режим ввоза товаров из РФ.

Тем временем, если верить руководству страны, ставки растут, и выживание белорусской экономики уже напрямую связывается с ее либерализацией. С. Сидорский без обиняков дает понять, что привлечение прямых иностранных инвестиций является вопросом жизни и смерти. И тут же добавляет, что на этом пути есть серьезное препятствие – нерасторопность белорусских чиновников, отвечающих за контакты с инвесторами.

Итак, у нас есть три переменные «уравнения либерализации»:

1. зарубежные инвесторы как наиболее желанный источник валютных поступлений,
2. белорусская экономика и законодательство, которые необходимо реформировать и
3. собственно исполнители инвестиционной программы – чиновники, в задачу которых входит осуществление этих реформ.

Причем, переменную № 3 необходимо брать, так сказать, с индексом «формализма и волокиты». Судя по тому, что тема административных тормозов белорусской либерализации поднималась в 2008 г. регулярно и на самом высоком уровне, речь идет не просто о досадном человеческом факторе, а о системном явлении.

Темная сторона белорусской либерализации

Беглый дайджест административной инерции 2008 г. стоит начать с заявлений президента на мартовском совещании по вопросам обеспечения обороноспособности, правопорядка и безопасности. Уже тогда глава государства возмущается тем, что «должностные лица, призванные бороться с преступностью, сами становятся преступниками»*. Имеется в виду широкое административное поле белорусской таможни, пограничной службы, МВД и КГБ.

Затем в апреле, во время ежегодного обращения к Национальному собранию и белорусскому народу, А. Лукашенко делает главе собственной Администрации Г. Невыгласу выговор с конкретным экономическим упреком. Администрация президента якобы не справляется с потоком заявлений инвесторов и гоняет их по кабинетам, лишая страну стратегических бизнес-контрактов. Тогда же белорусские граждане узнают, что «человек 15, самых высоких правительственных чиновников и Администрации президента погрязли в коррупции». Имена высокопоставленных прохиндеев не называются, а власть берет паузу до осени.

13 ноября белорусы становятся зрителями редкого по обилию подробностей детектива о коррупции в генпрокуратуре и МВД. Президент лично зачитывает историю морального падения прокурора Минской области М. Снегиря, оказавшегося главным действующим лицом коррупционного скандала о злоупотреблениях служебными полномочиями при покупке недвижимости. История подробно описана в белорусских СМИ, и в ней есть интересный сюжет, о котором речь пойдет ниже.

26 ноября, через неделю после прошедшего в Лондоне Белорусского инвестиционного форума, С. Сидорский на заседании Совмина в сердцах заявляет о провале инвестиционной программы. Выясняется, что белорусские чиновники «ни черта не делают в стране по привлечению иностранных инвестиций» и месяцами обдумывают предложения иностранцев.

Тема интимных отношений бизнеса и бюрократии продолжается в декабрьском интервью президента руководителям государственных СМИ. А. Лукашенко говорит о необходимости «прекратить бюрократическое издевательство над экономикой» и снизить излишнее административное давление на нее.

Сказанного достаточно для простого вывода: меры по либерализации белорусской экономики систематически выходят боком в виде коррупционных скандалов и недоумения по поводу засилья бюрократии в стране. Однако, при ближайшем рассмотрении вывод оказывается не таким простым.

Номенклатурная ловушка

Мы располагаем несколькими экспертными комментариями по горячим следам ноябрьских заявлений президента и премьер-министра. Так, А. Федута утверждает, что у А. Лукашенко есть все рычаги для искоренения коррупции в госаппарате, и дело лишь в отсутствии желания (Генпрокурорский надзор). А. Суздальцев намекает, что устроенная С. Сидорским выволочка Совмину – это отвлекающий маневр с целью «найти крайних» и объяснить отсутствие иностранных инвестиций в непривлекательную белорусскую экономику (Politoboz, 01.12.08).

Наконец, у нас в распоряжении имеется масштабная гипотеза, выдвинутая В. Карбалевичем на второй конференция БИСС, об изменении «социального контракта» между правящей командой и номенклатурой (Почему меняется курс). Белорусская номенклатура, укрепившая свои позиции за время существования нефтяного оффшора в 2003-2006 гг. и отчасти уже легализовавшая свои доходы, якобы будет требовать дальнейшей либерализации, чтобы продолжать «конвертировать власть в собственность».

Подобно А. Вардомацкому, выдвигавшему гипотезу о «рейтинговой ловушке», (Рейтинговая ловушка для Лукашенко), В. Карбалевич предполагает, что «неограниченной и бесконтрольной власти Лукашенко» угрожает опасность со стороны номенклатуры, которая «может укрепиться, стать самостоятельной силой» и потребует создания механизма согласования интересов.

Несмотря на кажущееся здравомыслие этих объяснений, я предложу наивный интерпретационный ход. Почему бы нам в этот раз не принять озабоченность руководства страны разгулом коррупции и неудачей либерализационной программы за чистую монету? Что, если все это правда?

Дело в том, что гипотеза «номенклатурной ловушки» имеет несколько неувязок. Во-первых, сложно аналитически отделить собственно «правящую команду» от остальной номенклатуры. Если с назначаемым директоратом госпредприятий все более-менее понятно, то как быть, например, с Управделами президента, экономический вес которого (управления) трудно игнорировать. Во-вторых, не понятно, в силу какой логики взращенная на госдотациях номенклатура вдруг сделает рациональный выбор в пользу экономической свободы. Наконец, на протяжении всего 2008 г. белорусская номенклатура как-то не проявляла либерального рвения.

Напомним, что в 2008 г. программа акционирования осуществлялась на удивление вяло. В к ноябрю из 176 подлежащих акционированию предприятий только 1 прошло эту процедуру (в декабре счет стал 34/171; итог года – 155 ОАО). Что-то здесь не так. Похоже, что белорусская номенклатура, которой вменяются либеральные настроения, стала тормозом этой самой либерализации.

Также оказывается сомнительной живучая с 90-х годов гипотеза о бесконтрольной власти президента. В прошедшем году было вовсе не очевидно, кто сильнее: А. Лукашенко или созданный им административный аппарат. Под таким углом зрения становится вполне логичным загадочное заявление немецкого посла Г. Вайса по результатам сентябрьских парламентских выборов о том, что намерения руководства страны [провести демократические выборы – А.М.] «не были до конца поняты на нижнем уровне». Говоря коротко, если в Беларуси и существует номенклатурная ловушка, то смысл ее не в активизации либерально настроенной номенклатуры, а в ее административной неповоротливости.

Неспроста в год, прошедший под знаком либерализации экономики, мы узнали, что белорусская прокуратура и МВД полны коррупционеров, что директор Национального инвестиционного агентства обвиняется в присвоении денег иностранного инвестора, что белорусские чиновники не справляются с программой привлечения иностранных инвестиций и предпочитают отсиживаться на стабильных зарплатах.

Выходит, что формализм и волокита оказываются серьезной экономической проблемой, которую непросто объяснить понятиями либеральной рыночной экономики.

Административный рынок vs. рыночная экономика

Для понимания описанных выше процессов есть смысл обратиться к опыту российских социологов, разработавших теории административного рынка (С. Кордонский) и раздаточной экономики (О. Бессонова – см. ее недавнюю лекцию на Полит.Ру).

Базовая гипотеза заключается в том, что в СССР оформилась особенная синкретичная политэкономическая реальность, в которой «социальные статусы и потребительские блага конвертируются друг в друга по определенным и отчасти неписанным правилам» (С. Кордонский, Административные рынки СССР и России). Товаром на административном рынке выступает политический статус, нераздельно связанный с социальными благами, которые открываются перед его обладателем, а государство выступает блюстителем неписаных правил торга. Подобным же образом в раздаточной экономике, российские корни которой О. Бессонова прослеживает до 9 века н.э., ключевым процессом является перераспределение ресурсов под контролем государства. Сохранившиеся с советских времен очереди на жилье – одно из проявлений такого типа экономики.

Всевозможные «откаты», «взятки» и «непредвиденные расходы по ускорению решения вопроса» – из той же культуры. Например, эксперты по рынку недвижимости без стеснения используют в своих прогнозах коэффициент коррупции. Речь идет о т.н. «административных затратах», повышающих конечную стоимость квадратного метра на первичном рынке жилья (см. Финанс, 01.12.2008).

Эта модель кажется весьма продуктивной для анализа белорусских реалий. Хорошо, если бы эту тему снова подняли и обсудили с различных точек зрения, я же, продолжая обозрение по материалам сетевых СМИ, хочу ограничиться частной гипотезой.

Шум, поднятый в 2008 г. вокруг саботажа чиновниками Директивы № 0 связан с тем, что белорусский административный рынок почувствовал угрозу своему существованию (= трансформации в рыночную экономику). Утрачивая возможности перераспределения ресурсов «по-старому» (при дешевых российских энергоносителях до 2007 г.) руководство страны на свою голову попробовало сыграть по гибридному кодексу, наскоро скроенному из правил административного рынка и рыночной экономики. Белорусский рынок ответил предсказуемо – волокитой и коррупционными скандалами.

Низкий курс и народный калькулятор

Справедливости ради нужно признать, что инициаторы белорусской либерализации хорошо понимают, с чем имеют дело и не питают излишних рыночных иллюзий. В ноябрьском коррупционном детективе был интересный сюжет с изъятой собственностью. Ведь мог же президент хотя бы для демонстрации честных либеральных взглядов выставить эти коттеджи на аукцион и определить их рыночную стоимость. Но в условиях административного рынка такой возможности нет, поэтому был озвучен старый советский способ борьбы с неликвидом. Президент пригрозил, что отобранные у провинившихся чиновников коттеджи будут разрушены или даже отданы сиротам.

В своем предыдущем комментарии я предположил, что у этой истории был вполне экономический смысл – понизить «обменный курс» административного капитала к собственности (Кризисная профилактика). Напомню, что президентские аудиторы насчитали у бывшего прокурора Минской области незаконной собственности почти на USD2,5 млн. и таким образом оценили его должность. С точки зрения президента, эта сумма оказалась непозволительно большой. Затем зеленый свет дали прокуратуре, и М. Снегирь попал в валютный коридор между USD2,5 млн. и СИЗО.

Занятно, что далее события развернулись в той же логике на понижение обменного курса. 19 ноября в интернете появилось открытое письмо бизнесмена А.Зубовского, в котором он свидетельствует, что озвученная президентом стоимость приобретенной М. Снегирем квартиры завышена в два раза. Бывший прокурор якобы вполне легально приобрел в Минске пятикомнатную квартиру за сумму экв. USD250 тыс. А 10 декабря генпрокурор Г. Василевич существенно подправил озвученную ранее президентом стоимость прокурорского коттеджа: цена упала с «более миллиона долларов» до Br350 млн. (чуть более USD160 тыс.).

Следить за всей этой арифметикой – одно удовольствие. По административному балансу 2008, действительно, выходит, что белорусские служители закона оказываются главными его нарушителями. Директор Национального инвестиционного агентства рискует снискать славу жулика года. Страшно даже подумать, что творится, скажем, в БЖД или в Национальных спортивных лотереях.

Генпрокурор Г. Василевич может теперь сколько угодно выражать удивление разгулом коррупции в республике и призывать общественность к помощи в раскрытии должностных преступлений. Не поможет. С подачи президента страны в ход пошел принцип визуальных оценок. Белорусские телезрители теперь встречают и провожают чиновников по одежке, зная, что у каждого из них есть свой «скелет в шкафу» (или домик на Цнянке). В 2009 году в моде снова будут цинизм и реальполитик. Да здравствует народный калькулятор!